Молитва, которая не удалась.

Вся эта история с проказой Мирьям за то, что обсуждала вместе с братом Аароном поведение  младшего члена семьи, Моше, требует глубокого изучения. «Хафец хаим» пользуется ею не раз, комментаторы пишут пространные объяснения, почему, за что Всевышний наказал этих праведников. Много написано об этом. Я же хотел бы остановиться на молитве Моше об излечении его сестры. Есть в ней несколько неожиданных моментов, мало известных читателю.

«И возопил Моше ко Всевышнему: «Боже, молю! излечи её поскорее!»

Перевод примерный, так как словечко «на», использованное дважды в стихе, может означать акцентированную просьбу, а может переводиться и как «немедля». А здесь, когда оно упомянуто дважды, кто знает, усиливало ли оно просьбу Моше или же он умолял Творца поторопиться с излечением. 

Уже не раз Всевышний проделывает такое с Моше, сообщая ему о том, что собирается карать кого-либо, и само это сообщение намекает, что Моше может вступиться за приговоренного, или, как здесь, когда Моше вызывается «на ковер», хотя, казалось бы, это не его дело. Да, его обсуждали, но обсуждающие и понесут наказание, зачем же он должен присутствовать при этом? Один из нескольких вариантов объяснения этого заключается в том, что Всевышний намекнул Моше: ты сможешь исправить случившееся, хотя бы в какой-то степени.

И что Моше исправил? Мирьям «просидела в карантине» ни на день меньше, чем ей полагалось. Что же тогда? Само случившееся с Мирьям явилось большим «хилуль аШем» - «дискредитацией Творца». Посудите сами, такие два праведника (Аарон тоже поначалу покрылся проказой), родственники Моше, заботящиеся лишь о его духовности, а также, чего таить, о его реноме в глазах народа, покрываются проказой! Крайне унизительно и позорно. И, если уж такие праведники за такую даже не мелочь, а вообще не ясно, за что, пострадали, чего уж говорить о простых смертных? 

И Моше хочет воспрепятствовать этому «хилуль аШем». Но тут же натыкается на дилемму: с одной стороны, надо чтобы Мирьям излечилась как можно скорее, а с другой, даже для Моше это потребовало бы весьма некороткой молитвы. Ведь в молитве есть пролог и эпилог, кроме, собственно, просьбы. По мнению «Кэсеф мишнэ», это обязательная структура для молитвы, и обязательна она — по Торе. И, наконец, с третьей стороны, и об этом пишет Раши, евреи скажут: «Его сестра в беде, а он, видишь ли, так долго молится!» И это будет снова-опять «хилуль аШем»!

Рав Нафтали Цви Иеуда Берлин на мидраш «Сифри», из которого почерпнул свой комментарий Раши, задается вопросом: проказа, о которой идет речь, - не простая проказа, ее происхождение — духовное. Это не лепра какая-нибудь. И что же может лучше всего излечить духовную болезнь, как не молитва самого Моше?! Что за странное опасение посетило Моше и заставило его быть столь лаконичным в молитве?! Кто будет его обвинять в том, что он делал, лучше всех, единственное, что способно помочь его сестре?

Однако ход рассуждений Моше был таким: на деле, любая молитва обязана начинаться с восхвалений. Но знают ли об этом евреи? А даже если и знают, они могут подумать, что в такой ситуации можно обойтись и без подобной прелюдии. Дело неотложное. И Моше кричит(!), чтобы наверняка все слышали, что он сразу же перешел к собственно просьбе!

...Глагол, употребленный в стихе, означает молитву без слов, молитву-крик, и то, что после этого глагола приведены слова, является нонсенсом: если это молитва-крик, о каких словах идет речь?! А это Моше, великий мастер молитвы, смог в эту одну короткую фразу вложить и целую молитву-крик, и восхваление («Боже...!»). Смог, спасаясь от «хилуль аШем», который, как он подозревал, случился бы, молись он «по всем правилам».

...И ничего не достиг...

Я думаю, потому и не достиг, что его-то пригласили, чтобы он спас ситуацию от «хилуль аШем», не рассуждая, а приложив все силы ради этой цели, а он да рассуждал. И в истории с добыванием воды из скалы — тоже. И через это был наказан, как была наказана земля в свое время, как были наказаны ангелы: за то, что не исполняли всё в точности, без добавлений. Земле было сказано прорастить деревья со съедобным стволом, но она, желая сохранить деревья в мире, ослушалась. Это очень верный расчет, сделать стволы несъедобными, потому что иначе век деревьев на земле был бы недолог. Но сказано-то было иначе. Такова свобода выбора у ангелов, - сделать «еще лучше», и этим испортить. И с Моше, видимо, случилось то же самое. Не подумали бы о нем евреи плохого, поняли бы, что не зря медлит с просьбой...

Не раз уже всплывает этот момент в Торе; думать — это хорошо, но когда ты получил приказ, надо просто делать. Вот так вот просто.